Интервью посла по особым поручениям МИД России И.В.Попова по нагорно-карабахскому урегулированию

19 сентября 2014 г.

Вопрос: Застой, возникший недавно на переговорах по нагорно-карабахскому конфликту, в последнее время преодолевается. В этом контексте можно отметить сочинскую встречу президентов Азербайджана и Армении по инициативе Президента России В.В.Путина, трехстороннюю встречу в Уэльсе, а также предстоящую встречу по инициативе Президента Франции Ф.Олланда. Окажут ли эти контакты то или иное позитивное влияние на урегулирование конфликта?

Ответ: Я бы не сказал, что на переговорах наблюдался застой. Они шли достаточно интенсивно на уровне министров иностранных дел двух стран при посредничестве сопредседателей. Другое дело, что в контактах на высшем уровне пауза затянулась – последний саммит состоялся в ноябре 2013 года. Поэтому важно уже то, что после столь длительного перерыва президенты снова сели за один стол, что свидетельствует об обоюдном стремлении найти развязки по нерешенным вопросам. Их немного, но они играют ключевую роль в урегулировании. Встреча в Сочи была полезной. Были детально проанализированы позиции сторон с учетом работы, проделанной министрами и сопредседателями после венского саммита. Даны соответствующие поручения. Отличительной чертой этой встречи явилось то, что она проходила в период резкого обострения ситуации на границе и линии соприкосновения. Полагаю, что заявленная там на высшем уровне приверженность урегулированию мирными средствами, путем переговоров, во многом способствовала последовавшей стабилизации положения. Как информировал меня мой американский коллега по сопредседательству, в Уэльсе говорилось о необходимости повышения эффективности переговорного процесса. К президентам был обращен призыв отказаться от применения силы. С этим трудно не согласиться, т.к. данный подход неоднократно озвучивался в совместных заявлениях стран-сопредседателей, сделанных на различных уровнях. Полагаю, что саммит в Париже также может пройти в контексте совместных усилий стран-сопредседателей, направленных на перевод в практическую плоскость принципов, согласованных «тройкой» на высшем уровне, и на достижение устойчивого урегулирования. Как я уже говорил, вопросы, связанные с его проведением мы обсудим на очередных консультациях сопредседателей на следующей неделе. Прогноз делать не буду, но рассчитываю, что предстоящая в Париже встреча станет важным дополнением к работе, возобновленной в Сочи и продолженной в Уэльсе.

Вопрос: Есть ли у посредников программа конкретной деятельности по урегулированию конфликта? Известно, что переговоры ведутся на основе «Мадридских принципов». Представили ли посредники сторонам какие-то новые предложения? Хотелось бы узнать о части данных предложений, которую можно раскрыть в печати?

Ответ: Урегулированием конфликта занимаются его стороны. Посредники оказывают содействие. Я уже рассказал о посреднических усилиях, предпринятых в Сочи и Уэльсе, а также о подготовке к встрече в Париже. Что касается непосредственно нашей «тройки», то после саммита планируем встретиться с другими членами Минской группы в Вене в ноябре, есть намерение еще раз посетить регион. Полагаю, что карабахская тема будет затронута в Базеле, где в декабре пройдет СМИД ОБСЕ. Относительно основы для переговоров. Она хорошо известна и изложена в заявлениях президентов стран-сопредседателей, сделанных в 2009 – 2013 годах. Напомню, что речь идет об основных принципах Устава ООН и Заключительного акта Хельсинкского совещания, в особенности касающихся неприменения силы, территориальной целостности, равноправия и самоопределения народов, а также положениях, связанных с определением окончательного статуса Нагорного Карабаха, его временным статусом, возвращением территорий, беженцев, коридором между Нагорным Карабахом и Арменией, миротворческой операцией. Не отвергая в целом эту основу, стороны по-разному видят последовательность воплощения в жизнь ее составляющих. О том, чтобы ее поменять, или вводить какие-то новые элементы, сейчас речи не идет. Главное, как я полагаю, помочь сторонам найти сбалансированное решение, которое позволит перейти к подготовке непосредственно Мирного соглашения.

Вопрос: Азербайджанская сторона заявляет о возможности начала работы над большим Мирным соглашением без определения базовых принципов. Как относятся сопредседатели к этому предложению?

Ответ: Мы выступаем за то, чтобы переход к работе над Мирным соглашением произошел как можно быстрее. Это в интересах всех сторон. Надеюсь, что нахождение компромиссных развязок по остающимся нерешенным вопросам, которые должны быть отражены в проекте Мирного договора, позволит сторонам прийти к консенсусу по этому вопросу.

Вопрос: В столкновениях, произошедших на линии соприкосновения войск в конце июля – начале августа, обе стороны понесли потери, много военнослужащих получили ранения. Этот инцидент еще раз показал, что нагорно-карабахский конфликт не является замороженным конфликтом, в любой момент могут развернуться крупномасштабные военные операции. Учитывая такую угрозу, какой новый вклад сопредседатели намерены внести в процесс урегулирования, какие шаги предпринять для активизации переговоров?

Ответ: Действительно, пока конфликт не урегулирован, сохраняется угроза рецидива масштабных боевых действий. Поэтому переговоры, связанные с существом урегулирования, пытаемся дополнить мерами, снижающими риск перехода конфликта в «горячую фазу». При непосредственном участии российского руководства между сторонами достигнута договоренность об обмене пленными и телами погибших военнослужащих, о проведении расследований вооруженных инцидентов. К сожалению, не всегда реализация этих договорённостей возможна в полном объеме. Тем не менее, эта тема, а также предложения, направленные на укрепление мер доверия, таких, как отвод снайперов, развитие гуманитарных контактов, присутствуют на переговорах. Полагаю, что их воплощение в жизнь позволило бы снизить напряженность и способствовало бы развитию мирного процесса.

Вопрос: Есть мнение, что урегулирование нагорно-карабахского конфликта больше зависит от России, что официальная Москва играет важную роль в данном вопросе. Согласны ли Вы с таким мнением?

Ответ: Урегулирование зависит от сторон конфликта. Посредники могут помочь, «подставить плечо», предложить вариант. Другой вопрос, что содействие в урегулировании этого конфликта относится к числу основных российских внешнеполитических приоритетов. Для нас отнюдь не безразлично, что происходит в соседнем регионе. Выступая на открытии трехстороннего саммита в Сочи, президент России подчеркнул, что у нас особо близкие отношения, глубокая предыстория, позволяющая откровенно обмениваться мнениями по поводу того, где мы находимся и что нужно сделать для того, чтобы двигаться вперед к урегулированию всех этих проблем, доставшихся нам из прошлого. Поэтому руководство нашей страны использует свои отношения с Баку и Ереваном для того, чтобы в русле согласованных сопредседателями Минской группы подходов постараться поискать развязки и в трехстороннем формате президентов России, Азербайджана, Армении.

Вопрос: Как Вы относитесь к заявлениям о неудовлетворительной деятельности Минской группы ОБСЕ?

Ответ: Ни я, ни мои коллеги по сопредседательству не удовлетворены тем, что конфликт остается неурегулированным в течение более 20 лет. Однако я не согласен с тем, что причина кроется в низкой эффективности работы посредников. Вместе с американским и французским сопредседателями стремимся к тому, чтобы процесс урегулирования конфликта завершился как можно быстрее и в отношениях между сторонами возобладали мир и стабильность. Однако сроки завершения этой работы зависят не столько от посредников, сколько от политической воли сторон. Знаю, что есть предложения о появлении новых переговорных площадок, рабочих групп по урегулированию конфликта. Полагаю, что в рамках деятельности Минской группы и ее сопредседательства накоплен уникальный посреднический опыт. С учетом деликатности карабахской темы любые попытки видоизменить этот формат или создать параллельные механизмы могут привести к размыванию переговорного процесса и откату назад в позициях сторон.