Сложности в сфере контроля над ядерными вооружениями и нераспространения

Комплекс международных договоренностей по ограничению и сокращению ядерных вооружений начал складываться с конца 1960-х годов (переговры по ОСВ начались в ноябре 1969 года). Его ключевыми составляющими стали Договоры о противоракетной обороне (1972), ограничении стратегических вооружений (1979), ликвидации ракет средней и меньшей дальности (1987), сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений – СНВ-1 (1991) и СНВ-2 (1993), Договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов (2002). Все данные договоры формировались как двусторонние, между СССР/Россией и США, однако круг участников некоторых из них (в частности, СНВ) впоследствии были расширен за счет протоколов со странами, временно владевшими ядерным оружием (Белоруссией, Казахстаном, Украиной).

Многосторонние договоренности, сложившиеся в международный режим нераспространения ядерного оружия, включают, прежде всего, базовый Договор о нераспространении ядерного оружия (подписан в 1968, вступил в силу в 1970 году), группу конвенций ООН по ядерным вопросам (о физической защите ядерного материала, о ядерной безопасности, о помощи в случае ядерной аварии, о предотвращении ядерного терроризма), группу договоров о нераспространении ядерного оружия в различных средах - Договор о запрещении размещения на дне морей и океанов и в его недрах ядерного оружия («Договор о морском дне»), Договор о принципах деятельности государств по исследованию и использованию космического пространства («Договор о мирном космосе»), группу договоров об ограничении ядерных испытаний (Договор о запрещении ядерных испытаний в трех средах, Договор о всеобщем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ), а также группу договоров о безъядерных зонах (в Антарктике, в Латинской Америке и Карибском бассейне, в южной части Тихого океана, в Юго-Восточной Азии, в Африке, в Центральной Азии). Документальную основу режима нераспространения дополняют также многочисленные решения, протоколы и документы Международного Агентства по атомной энергии (МАГАТЭ).

В текущем десятилетии наметился заметный кризис как в сфере ограничения и сокращения ядерных вооружений, так и в сфере ядерного нераспространения.

Договор ДВЗЯИ, заключенный в 1996 году, так и не вступил в юридическую силу, поскольку ряд ключевых стран, прежде всего США, так и не ратифицировали его.

Договор СНВ-26 ратифицированный в 2000 году российской Госдумой, также не вступил в силу, посокольку российские и американские парламентарии, фактически, ратифицировали разные версии договора, снабдив его различными односторонними оговорками и условиями.

В 2001 году администрация Дж.Буша заявила о намерении выйти, а в 2002 году вышла из Договора о ПРО, просуществовавшего 30 лет (1972-2002).

Договор СНВ-1, самый крупный в истории договор об ограничении ядерных вооружений, заканчивает срок своего действия в декабре 2009 года. В этой связи остро встает вопрос о необходимости срочной подготовки и заключения, до истечения срока СНВ-1, нового пакетного соглашения по ядерным вооружениям. Если этого не произойдет, то после наступления 2012 года, коглда истекает срок Договора СНП, сфера стратегических ядерных вооружений останется вовсе вне всяких договорных ограничений.

Договор о РСМД (1987), полностью выполненный уже в прошлом десятилетии, стал в 2007-2008 годах объектом дебатов о возможности выхода из него России в порядке реакции на новую стратегическую ситуацию.

Следует напомнить также, что по тактическому ядерному оружию (ТЯО)  никаких соглашений за все время ядерной эры достичь не удалось. На сегодняшний день даже общие количества накопленных тактических вооружений и их типах не заявлены, остаются секретными, а переговоры по ТЯО так и не начались.

Фактический мораторий на ядерные испытания (именно фактический, а не юридический, поскольку ДВЗЯИ не вступил в силу) трижды прерывался ядерными испытаниями держав, не входящих в ДНЯО (или вышедших из этого Договора, как КНДР) : испытания провели Индия (1998), Пакистан (1998) и Северная Корея (2006). Мерой по подрыву режима нераспространения является, собственно, и сам выход КНДР из ДНЯО (2003) – шаг, хотя юридически и относительно «законный», но политически и фактически чрезвычайно опасный.

Проявлением кризиса режима нераспространения стали многолетние дебаты по поволу ядерных программ Ирана, обвинения со стороны США и других западных стран в адрес Тегерана о том, что он ведет секретные программы создания ядерного оружия, а также далеко не во всем удачные попытки МАГАТЭ провести комплексную проверку ядерной деятельности Ирана.

Наконец, явным проявлением кризисных явлений в сфере нераспространения стала завершившаяся ничем Обзорная Конференция 2005 года по ДНЯО. При ее подготовке и в ее ходе проявилась неспособность стран-участниц договориться даже по повестке дня, не говоря уже о содержательных компромиссах. В силу этого, 2008-2009 годы проходят под знаком нелегкой подготвоки Обзорной конференции 2010 года по ДНЯО, которая также может не принести результатов.

2008 год был отмечен рядом важных событий в сферах нераспространения и контроля над вооружениями.

12 февраля 2008 года глава МИД Росии С.Лавров представил в ООН в Женеве совместный российско-китайский проект нового международного договора о предотвращении гонки вооружений в космосе, который предусматривает запрещение любых видов вооружений в космическом пространстве.

В апреле 2008 года на саммите в Сочи в декларации президентов России и США было зафиксировано обязательство обеих сторон добиваться заклбючения договоренностей, кооорые придут на смену СНВ-1.

17 ноября представители России, Казахстана, Украины, Белоруссии и США провели встречу в Женеве о перспективах продления договора СНВ-1.

15 декабря 2008 года в Москве, а 16 марта 2009 года в Женеве пошли консультации в рамках российско-американского диалога по стратегическим вопросам, в результате которого министр иностранных дел РФ С.В.Лавров сделал заявление, что России и США удастстя достичь новых догворенностей по СНВ до истечения срока дейстивия предшествующего договора.

В то же время, диалог по нераспространению между МАГАТЭ, Ираном и Северной Кореей развивался непросто.

3 марта Срвет Безопасности ООН принял резолюцию, ужесточающую экономические санкции против Ирана из-за его отказа выполнить требования предыдущих резолюций и остановить обогащение урана.

28 марта 2008 года Пхеньян предупредил США и МАГАТЭ об угрозе срыва ядерного разоружения, если США не прекратят требовать раскрытия урановой программы.

26 июня 2008 года КНДР передала Китаю как стране-председателю шестисторонних переговоров список своих ядерных программ и материалов. США в ответ обещали отменить экономические санкции в отношении Пхеньяна и исключить Северную Корею из списка стран, поддерживающих терроризм.

8 августа Евросоюз объявил введении новых санкций пртив Ирана в связи с нежеланием Тегерана приостановить яденрную программу.

13 марта 2009 года новый президент США Б.Обама продлил санкции против Ирана еще на один год.

В целом, баланс достижений и проблем в обеспечении гарантий нераспространения ядерного оружия и сохранении договоренностей о контроле над ядерными вооружениями остается сложным, в значительной мере ситуация зависит от способности России и США достичь новых договоренностей в короткие исторические сроки – до конца 2009 года.

«Европейские ожидания» в отношении новых российско-американских переговоров по ограничению ядерных вооружений:

• «перезагрузка» процесса СНВ, продление СНВ-1, а предпочтительно – заключение нового пакетного договора СНВ-3;
• достижение каких-то первых договоренностей в рамках процесса СНВ еще до декабря 2009 года, то есть необходимость избежать «зазора» между завершением срока СНВ-1 и новыми договоренностями;
• определение новых пониженных потолков развернутых боезарядов на уровнях не выше 1000-1200 для каждой стороны, а возможно, и ниже 1000 для каждой стороны;
• включение в переговоры субстратегических (тактических) видов ядерных вооружений;
• прекращение соперничества и начала сотрудничества России и США по созданию систем ПРО, предотвращающей пуски со стороны третьих стран.

Как показывает этот список ожиданий, несмотря на оживление разговоров о полной ликвидации ядерных вооружений на уровне принципа, на деле европейские эксперты сосредоточивают свои реалистичные прогнозы в отношении российско-американских договоренностей на вполне прагматичной и умеренной повестке дня.

Одновременно, вместо труднореализуемой цели полной лдиквидации ядерных вооружений, были сформулированы несколько более прагматичных и реализуемых «нулевых вариантов»:

• «нулевое решение» по ядерным испытаниям: обеспечить при новой американской администрации  ратификацию ДВЗЯИ со стороны США и последующее вступление ДВЗЯИ в юридическую силу;
• «нулевое решение» по производству новых оружейных ядерных материалов: завершить согласование Договора о прекращении производства ядерных материалов (FMCT) и заключить такой Договор;
• «нулевое решение» по излишкам ядерных материалов: обеспечить ускоренное завершение ликвидации заявленных излишков оружейных ядерных материалов (включая российско-американскую сделку по 500 тоннам ВОУ-НОУ, ликвидацию заявленных излишков оружейного плутония, а также желательное объявление новых цифр по излишкам с учетом дальнейшего сокращения арсеналов, и последующую быструю ликвидацию высвобождающихся оружейных ядерных матриалов);
• «нулевое решение» по возвращаемым из третьих стран ядерным материалам (скорейшее завершение обязательств России и США, взятых на встрече Буша-Путина в Братиславе, по возврату из развивающихся стран и уничтожению ядерных материалов, ранее предоставленных США и Советским Союзом в распоряжение развивающихся стран);
• «нулевое решение» по ракетам средней и меньшей дальности: обеспечить сохранение и ненарушение Договора РСМД, что важно в свете дебатов 2007-2008 годов о возможном выходе России из Договора РСМД;
• «нулевое решение» по этому классу РСМД в глобальном масштабе – присоединение всех ядерных держав, в соответствии с совместным американо-российским предложением от октября 2007 года, к Договору РСМД и уничтожение до нуля всего класса ракет  дальностью 500-5500 км. у всех ядерных держав;
• «нулевое решение» для КНДР: обеспечить полную ликвидацию Пхеньяном своих ядерных устройств и возвращение КНДР к безъядерному статусу;
• «нулевое решение» для Ирана: гарантировать невозможность создания Тегераном ядерного оружия, солидаризировать усилия мироовго сообщества в достижении этой цели;
• «нулевое распространение»: гарантировать совместными усилиями великих держав, что распространение не продолжится, останется на «нулевом уровне».

В целом дебаты в Бундестаге, как и появление статьи четырех виднейших политиков ФРГ в поддержку безъядерного мира, указывают на новую тенденцию в европейском мышлении по ядерной проблематике – резкое, значительное повышение ожиданий новых, возможно даже прорывных результатов в российско-американском диалоге по ограничению и сокращению ядерных вооружений и обеспечение «нулевых решений», то есть кардинальных достижений, на целом ряде направлений по сокращению вооружений и обеспечению нераспространения.