Ислам и православно-мусульманские отношения в период Отечественной войны 1812 года

Ко времени наполеоновского нашествия Российское государство имело весьма многочисленное мусульманское население, сыгравшее значительную роль в формировании казачества.  В то время  целый ряд войсковых единиц  временных казачьих войск и иррегулярных военно-территориальных формирований, находившихся на положении казачьих  был представлен преимущественно мусульманским населением Российской империи, причём наиболее значительным из них было Башкирское войско.

Военно-сторожевая служба традиционно являлась основной повинностью башкирских подданных Российского государства, начиная с 16 века. В 18 веке она приобрела значительно более широкий характер, поскольку позволяла без больших затрат и в самый короткий срок мобилизовать необходимое количество вооружённых всадников. В Указе Сената от 16 марта 1754 года, предоставившем оренбургским башкирам права казаков, говорилось, что оренбургские башкиры «без платежа ясака единственно служивыми будут так, как и казаки»[1].

Многие представители российских мусульман приняли самое активное участие в войне с Наполеоном Бонапартом. Известный в начале 19 века русский писатель Сергей Глинка писал об этом: «Не только стародавние сыны России, но и народы, отличные языком, нравами, верой и образом жизни, народы кочующие, и те наравне с природными россиянами готовы были умереть за землю русскую. Мордва, тептяри, мещеряки, черемисы ревностно и охотно шли на службу. Башкиры оренбургские сами собой вызывались и спрашивали у правительства, не нужны ли их полки»[2]. Наибольший вклад в разгром вторгшихся в Россию наполеоновских войск из мусульманских народов внесли башкиры и татары. После заключения между Россией и Францией Тильзитского мирного договора 1807 года башкирские полки были распущены. Однако уже в 1811 году, ввиду явной угрозы новой русско-французской войны, два башкирских, а также два тептярских полка вновь призвали на службу. К началу военных действий трое из этих полков находились на западной границе России: Первый Тептярский – в составе Первой Западной армии генерала М. Барклая де Толли; Первый Башкирский – во Второй Западной армии генерала П. Багратиона; Второй Башкирский – в Третьей Западной армии кавалерийского генерала А. Тормасова. Именно эти полки первыми из национальных частей приняли непосредственное участие в боевых действиях и постоянно находились на театре военных действий вплоть до 1814 года. Как отмечает академик Е. Тарле, «башкиры так полюбились Платову, что он из двухсот особенно отличившихся башкирских наездников образовал особый отряд, и 27 июля 1812 г. у Молева-Болота этот отряд совершил свою первую атаку на французов», стремительным ударом опрокинув авангард союзных Наполеону неаполитанских войск [3].

После оставления в сентябре 1812 года русской армией Москвы башкирско-татарские соединения активно участвовали в «малой» партизанской войне. Уже упоминавшийся Первый Тептярский полк под командованием майора Темирова успешно действовал в составе партизанского отряда знаменитого Дениса Давыдова, причём прославленный партизанский командир в своих рапортах главнокомандующему русской армией генерал-фельдмаршалу Михаилу Кутузову особо отмечал его военные успехи. С началом контрнаступления русской армии Первый Тептярский полк отличился при взятии города Рославля 15-16 октября 1812 года, за что его командир майор Темиров получил орден Святого Владимира четвёртой степени, а прапорщик Мунасыпов – орден Святой Анны третьей степени.

Инициатива в широкомасштабном развёртывании иррегулярной башкирской конницы для войны с Наполеоном принадлежала наказному атаману Оренбургского казачьего войска полковнику В. Углицкому, который в июле 1812 года явился в Санкт-Петербург и представил военному министерству свои соображения . Вслед за этим 8 августа 1812 года последовал императорский указ Александра Первого «О сформировании башкирских полков», в котором предписывалось формировать добровольческие конные башкирские, мишарские и тептярские полки.

Всего в 1812-1813 годах было создано тридцать два национальных конных полка, в том числе двадцать восемь башкирских, два тептярских и два мишарских. Помимо них около двенадцати тысяч всадников несли сторожевую службу на Сибирской и Оренбургской пограничных линиях. Все сформированные полки, за исключением резервных, имели свои постоянные номера и собственные знамена. Вновь образованные национальные полки вместе с уже действующими приняли активное участие в контрнаступлении русской армии в октябре – ноябре 1812 года. Постоянно в авангарде наступающих войск имелось пятнадцать башкирских полков, а Первый Мишарский полк нёс сторожевую службу в освобождённой от французов Москве. Башкирские части участвовали в разгроме основных сил наполеоновской армии на реке Березине 14-17 ноября 1812 года. При этом Первый Башкирский полк находился в армии адмирала П. Чичагова, а Третий, Четвёртый и Пятый – в корпусе генерала П. Витгенштейна.

Башкирские и татарские всадники участвовали не только в Отечественной войне 1812 года, но и практически во всех сражениях заграничных походов русской армии 1813-1814 годов, являя поразительные чудеса храбрости и героизма. В октябре 1813 года есаул Сагетов во главе летучего отряда внезапно захватил крепость Кенигсхофен, после чего он был сразу назначен её комендантом. За подвиги в боях при осаде Данцига, превращённого Наполеоном в неприступную крепость, в январе – октябре 1813 года есаул Абубакиров был награждён орденом Святой Анны третьей степени и золотой саблей. В сентябре – октябре 1813 года в боях под Дрезденом с армией маршала Л. Сен-Сира особо отличились Второй, Тринадцатый и Пятнадцатый Башкирские полки. Общая численность башкирской и татарской иррегулярной конницы в наших войсках в 1812 году, а также во время заграничных походов русской армии 1813-1814 годов достигала двадцати пяти тысяч человек.

Более всего прославилась башкирская конница в ходе знаменитой «битвы народов» под Лейпцигом 4-7 октября 1813 года. Участвовавшие в ней башкирские полки в числе других особо отличившихся частей русской армии были увековечены в мемориальных надписях на стенах храма-памятника, воздвигнутого на месте этого легендарного сражения. За участие в Лейпцигской битве ордена Святой Анны третьей степени получили сотники Телимбаев и Тимирбаев, есаул Ишимгулов и войсковой старшина Бикчурин, а медалями были награждены рядовые Абдуллин, Ташбулатов и Сурагулов. В январе 1814 года, уже на территории Франции, в сражении у города Бриена вновь отличились Первый Башкирский и Первый Тептярский полки. В марте 1814 года в числе других русских войск пять башкирских полков вступили в Париж. Свидетелем их парадного шествия по улицам французской столицы был находившийся там в этот период времени знаменитый английский писатель Вальтер Скотт. Великий немецкий поэт Иоганн Вольфганг Гёте в 1825 году демонстрировал своему биографу и личному секретарю Иоганну Петеру Эккерману башкирский лук, который был преподнесён поэту в подарок командиром башкирского отряда, проходившего через Веймар.

Активная роль российских мусульманских полков в боевых действиях русской армии вызвала огромный резонанс во всех европейских странах, особенно в связи с тем, что наполеоновская пропаганда усиленно пыталась представить их участие в войне 1813-1814 годов как некое повторение «татарского нашествия на Европу». Жителей европейских городов запугивали варварами, которые якобы питаются человеческим мясом «и особые охотники до детей»[4] . Вот почему европейцы были столь сильно удивлены, когда встретили в лице мусульманских всадников великодушных и благородных воинов. Национальные мусульманские части отличала очень высокая воинская дисциплина. В их рядах практически полностью отсутствовали дезертирство и мародёрство, которыми так отличалась «Великая армия» Наполеона.

Отечественная война 1812 года и последующие заграничные походы русской армии 1813-1814 годов достаточно глубоко запечатлелись в исторической памяти башкирского и татарского народов. Это нашло своё отражение в устном народном поэтическом творчестве, прежде всего в исторических песнях (байтах) «Ахмет Байык», «Кутузов», «Любизар», «Арме», «Эскадрон», «Хай илкаем», «Французская мелодия» и целом ряде других. Примечательно, что некоторые из них исполняются до сих пор, а песня «Ерен Кашка» о победе над Наполеоном была чрезвычайно популярна у солдат-башкир в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 годов.

Одним из наглядных примеров исторической песни о легендарных событиях 1812 года может служить «Байт о французской войне», в котором, в частности, говорится: «Аксакалы бросили призыв: / Вражья сила топчет нашу землю! / Голос сура кличет всех с зарей, / Встаньте все, пора идти нам в бой! / Не хотим, чтоб небо потемнело, / Не хотим, чтоб рабство победило!»[5]  .

Помимо башкир, мишарей и тептярей в Отечественной войне 1812 года принимали участие и другие мусульманские народы Российской империи. Это прежде всего казанские татары. Казань стала центром Поволжского ополченческого округа, включившего, помимо Казанской, Саратовскую, Пензенскую, Симбирскую, Нижегородскую, Костромскую и Вятскую губернии, где проживало многочисленное татарское население. После того, как известный татарский просветитель Ибрагим Хальфин (1778-1828) перевёл на татарский язык Манифест императора Александра Первого о начале войны с Наполеоном, большое количество татар сразу вступило в ополчение. Именно благодаря участию татарских народов Поволжья ополчение Поволжского округа под командованием генерал-лейтенанта графа П. Толстого явилось наиболее многочисленным. Оно насчитывало 208 тысяч ратников, в то время как общая численность всего народного ополчения 1812-1813 годов составляла 353 тысячи человек. Среди награждённых медалями участников Дрезденского сражения был казанский ратник Агиев, получивший за свою храбрость офицерский чин[6] .

В войне с Наполеоном Бонапартом приняли также участие крымские татары, из которых в 1808 году было сформировано четыре иррегулярных конных полка – Перекопский, Симферопольский, Евпаторийский и Феодосийский. Перекопский полк уже на самом начальном этапе войны отличился в боевом сражении у города Мир, а Симферопольский прославился в Лейпцигском сражении 1813 года. Сформированный из литовских татар Татарский уланский полк за сражение под городом Теплицем в сентябре 1813 года был награждён серебряными трубами[7] 

В Отечественной войне 1812 года приняли участие и представители казахского народа, хотя особые казахские части в русской армии отсутствовали, поскольку по условиям договоров о присоединении Казахского ханства к России казахи полностью освобождались от воинской повинности. Однако на землях Сибирского, Оренбургского и Уральского казачьих войск к началу 19 века проживало двадцать тысяч казахов, многие из которых несли добровольную службу в казачьих и башкирских полках. Известны имена воинов-казахов, прославившихся во многих сражениях. Это – урядник Шаушбаев (Чувашбаев), а также рядовые Кулшоранов и Азаматов[8].

Российские воины-мусульмане внесли свой огромный вклад в победу над Наполеоном Бонапартом. Вместе с русскими воинами они, по словам генерала А. Раевского, «разделяли святой подвиг брани народной и смиряли дерзость просвещённых французов»[9].

 

[1] Полное собрание законов Российской империи. Собрание 1-е. С 1649 по 19 декабря 1825 года. Спб., 1830. т. 14, № 10198, с. 42

[2] Глинка С. Прибавление к Русской истории… или Записки и замечания о происшествиях 1812, 13, 14 и 15 годов, им самим изданные. М., 1818.С.113

[3] Тарле Е.В. 1812 год. М.: Изд-во АН СССР, 1961.С.611

[4] Усманов А.Н. Башкирский народ в Отечественной войне 1812 года. Уфа: Башкортостан, 1964. С.93

[5] Фольклор народов РСФСР. Уфа, 1983.С.101

[6] См.: Алишев С.Х. Исторические судьбы народов Среднего Поволжья: XVI – начало XIX в. М.: Наука, 1990.

[7] См.: Матвиевский П.Е. Оренбургский край в Отечественной войне 1812 года: Исторические очерки. Оренбург, 1962.

[8] .См.: Бекмаханова Н., Кобландин К. Казахи в Отечественной войне 1812 года // Евразия, 1993. № 1. С. 47-50

[9] Усманов А.Н. Башкирский народ в Отечественной войне 1812 года. Уфа: Башкортостан, 1964.С.95